Исак Фрумин: «Нет ничего глупее, чем посвятить последние два школьных года подготовке к ЕГЭ. Не поместится в пусковой контейнер

"Для тех людей в России, для которых нет ничего в жизни важнее, чем Дело, которым они горят, электоральный цикл – это, как ни крути, окно возможностей: можно действовать быстро и продвигать свои идеи, потому что протащить все в предвыборной повестке проще. Политики более сговорчивы и массу важных, идущих на пользу Делу вещей можно согласовать, во многом убедить", - пишет на своей странице в Facebook Руководитель Центра паллиативной медицины Департамента здравоохранения Москвы.

"Да и вообще я ненавижу ханжество и считаю, что если уж дает Бог возможности, их надо использовать, а не упираться, чтобы локти себе потом не кусать. Но есть у нас и другая модель поведения: сидеть тихо, как бы чего не вышло, глаз от сукна не отрывать, выжидать, решений не принимать - потому что если ошибешься, то жопа. Большинство чиновников выбирают второй путь. Не знаю, почему, они вроде и так в жопе. Чего бояться-то?

Но вот интересно, какой тактики придерживалась судья, которая вынесла приговор невиновному врачу. Тактики отрицания и разрушения? А она смелая или дура? Или подневольная несчастная баба, Бастрыкин приказал - и она под козырек? Ну ведь нет ничего глупее, чем новое "дело врачей".

Я могу злобно пошутить, что эта история мне вполне на руку, потому что подобное решение неизбежно приведет к развитию и росту потребности в паллиативной помощи. По сути, никакой другой медицины и не останется вовсе - только паллиативная. Правда, в нашу сферу врачи идти не хотят, особенно после дела Хориняк , - у нас наркотики, за них тоже сажают.

Даже не знаю, что и думать. Ведь нет большей глупости, чем рубить сук, на котором сидишь! Врачи ведь тоже голосуют, а с врачами и за врачей голосуют и пациенты, то есть вот прямо все 146 миллионов. Нет, пожалуй, она смелая... Или все-таки дура...

В свое время "дело трансплантологов" отбросило российскую трансплантологию на 20 лет назад. Дело Хориняк, хоть и выигранное, длилось больше трех лет, и я не знаю ни одного медика, который хотел бы повторить этот победоносный путь. И до сих пор вся эта история аукается, отпугивает медиков от паллиативной помощи, где работа с наркотиками неизбежна, а значит - лишает нас рук, умов, сердец хороших специалистов.

Дело Мисюриной грозит обездвижить и парализовать всех без исключения врачей на годы вперед. Вспоминается профессор Преображенский: "Ключи могу передать Швондеру. Пусть он оперирует".

Все же судья не смелая, она - дура. Ну или раздобыла где-то пилюлю бессмертия. Но я, честно говоря, больше думаю не про нее, а про десятки тысяч врачей по всей стране. Я знаю, что каждый дельный врач сегодня, вот именно сейчас, перекатывает в голове своей эту историю. Передумывает, зависает над решением и последствиями. Для себя и для всей системы. Представляет себя на месте Елены Мисюриной: вышел утром из дома, пришел по работе в суд. Ну что, бывает, такая работа. А из суда не вышел! В назидание другим сел на два года. Но вот мне совершенно неясно, а что назидается?! А назидается вот тот самый трусливый выжидательный второй путь. Когда ты не принимаешь решение, никакое, чтобы место не потерять. А то, что жизнь человеческая на кону, ну что ж... судьба.

Я привыкла, особенно в последние два года, частенько слышать в свой адрес снисходительное "ну, вы же не врач". Я, к сожалению, много вижу врачей, которые, надев униформу - белый халат и фонендоскоп, - автоматически надевают высокомерие, и их главным профессиональным качеством становится чувство собственной исключительности.

Но начиная с ареста Елены Мисюриной я захотела стать частью этого сообщества. И не потому, что я всегда стремлюсь быть на стороне слабого - как и в спорте, я болею всегда за тех, кто проигрывает, - а потому, что я впервые почувствовала во врачебной среде невероятное единение. Во всех учреждениях на утренних конференциях обсуждали произошедшее. Цитата Преображенского про Швондера звучала и в мэрии, и в ординаторских. На еженедельном пятничном собрании главных врачей глава Депздрава Алексей Хрипун сказал, что будет бороться и защищать врача в рамках судебного разбирательства. А вице-мэр Леонид Печатников был не в состоянии обсуждать паллиативную помощь, так как голова была занята "делом Мисюриной".

Я надеюсь, что все в стране - от санитарки до президента - понимают, что судья и не дура даже, а опасная диверсантка. И еще надеюсь, что очень скоро Елена Мисюрина поедет отдыхать к морю, чтобы забыть ад, из которого мы все должны помочь ей выбраться".

Дураков ведь не куют, не отливают, но они сами родятся. (Даниил Заточник)

Самый непобедимый человек - это тот, кому не страшно быть глупым. (Василий Осипович Ключевский)

Остроумие часто граничит с полной глупостью. (Эмиль Золя)

Люди глупее, чем скот. Сначала они жертвуют здоровьем, чтобы заполучить деньги. Потом они приносят в жертву свои деньги, чтобы получить свое здоровье обратно. Поверьте, глупость - это тоже болезнь. Это - единственная болезнь, от которой страдает не сам больной, а его окружение. (Эрнст Хайне)

Отнес Глупость к мастеру. "Можно ли ее переделать в Мудрость?" - "Можно, - ответил мастер, - и еще останется". (Станислав Ежи Лец)

Дурак – это не национальность. (Бауржан Тойшибеков)

Глупость не всегда делает человека злым, но злоба всегда делает человека глупым. (Франсуаза Саган)

Человек не настолько глуп, чтобы время от времени не прикинуться дурачком. (Станислав Ежи Лец)

Нет ничего глупее, чем глупый смех. ()

Однажды один вельможа указал Михайле Ломоносову на дырку в его кафтане, вопросив с издёвкой: "Что это у вас, уважаемый академик, ум из кафтана выглядывает?" "Нет, - отвечал Ломоносов, - это глупость туда заглядывает". (Из истории жизни Ломоносова М.В.)

Судьба, говорят, богиня-покровительница глупых. А разве она не права, помогая именно тем, кто не в состоянии помочь себе самим? (Чарлз Калеб Колтон)

Неразумие людей таково, что они часто не замечают яда внутри того, что хорошо с виду. (Никколо Макиавелли)

Меня огорчает мысль, что для гения существуют границы, а для глупости - нет. (Александр Дюма-сын)

Некоторые люди скрывают свой ум гораздо тщательнее, чем свою глупость. (Джонатан Свифт)

Дураки не бывают застенчивы, хотя застенчивость принимает все виды глупости. (Жан-Жак Руссо)

Когда видишь, что вокруг тебя - одни безумцы, то нелишне и самому обратиться к врачу. (Этьен Анри Жильсон)

Самые лицемерные люди чаще других остаются в дураках. (Уильям Хэзлитт (Гэзлитт))

Чтобы попасть в глупое положение, иногда достаточно сказать что-то умное. (А.Ломанный)

Страсть и безумие стояли рядом задолго до классической эпохи, стоят сейчас и, по-видимому, будут стоять и впредь. (Поль Мишель Фуко)

Безумие бессильно, поскольку хранит остатки разума. (Жорж Батай)

Можно говорить глупости, но не торжественным тоном. (Юлиан Тувим)

Дурість людська не знає меж, а тому їх усюди і насаджує. (Леонид С. Сухоруков)

И глупцы - братья по разуму. (Константин Кушнер)

Если мы перестанем делать глупости - значит, мы состарились. (Эрих Мария Ремарк)

Глупый упрямый - упрямо глуп. (Чанские изречения)

Не усматривайте злого умысла в том, что вполне объяснимо глупостью. (Закон Мерфи)

C новым законом «Об образовании», появились «предуниверсариумы» – университетские лицеи, в которых можно обучать детей по новым стандартам, причем не только школьным предметам. Лицей ВШЭ станет самым большим в стране - на следующий год он набирает 700 учеников и формирует 28 десятых классов. Обучение в лицее бесплатное, преподают в основном профессора Вышки, а среди предметов есть, например, теория познания. Научный руководитель Института образования ВШЭ Исак Фрумин рассказал в интервью сайту «Большой город», о том, каких предметов не хватает в школах, в каком возрасте надо выбирать профессию и почему важно, чтобы учителя не кричали на детей.

Подобных учебных заведений в России пока нет. При разработке концепции лицея вы как-то ориентировались на мировой опыт?

Вы знаете, в большинстве стран не очень любят специализированные старшие школы. Там скорее дают широкий выбор и создают каждому индивидуальную траекторию. Скажу откровенно, мы использовали опыт школ международного бакалавриата, потому что мы хотим сохранить для наших молодых лицеистов возможность выбора. В школах международного бакалавриата есть такой обязательный элемент, как социальная практика - то, чего нет сейчас у нас. Там есть искусство как предмет до последнего класса. Поэтому мы многое оттуда взяли.

Вы предлагаете детям довольно рано выбирать, чем они хотят заниматься. Не могут ли они в таком возрасте ошибиться насчет будущей специальности?

Когда я слышу, что у нас непрерывная подготовка металлургов с первого класса, меня просто в дрожь бросает

Вы знаете, я сам против ранней специализации. В этом смысле, когда я слышу, что у нас непрерывная подготовка металлургов с первого класса, меня просто в дрожь бросает. Но человек не сможет выбрать, если он не попробует. Поэтому будет ошибкой оценивать лицей по тому, насколько все его выпускники продолжат обучение на факультете, который им предназначался по профилю. Но попытка специализации дает человеку возможность сказать: «Нет, я не хочу этим заниматься». А это тоже очень важно.

При поступлении в лицей наряду с тестами ГИА школьники должны написать эссе «о планах и приоритетах» - каким планам лицей отдает предпочтение? Вам нужны люди, которые хотят заниматься наукой, которые ясно видят свою карьеру, какие-то еще?

Вы знаете, эссе - это просто возможность посмотреть, как человек размышляет. Поэтому нет правильного ответа. Текст должен быть написан умно. Собеседование дается с этой же целью.

- У каждого ученика будет своя индивидуальная программа?

У каждого ученика будет возможность выбора индивидуальной программы. Не бывает выбора бесконечного: даже в самом большом буфете все равно чего-то нет. Будет несколько вариантов, из которых дети смогут выбрать. Если они захотят изучать хинди, вряд ли мы сможем помочь. Речь идет о построении индивидуальной программы внутри тех возможностей, которые у нас есть.

- Какие нешкольные предметы есть в программе? Вот, например, теория познания…

Восточные языки, социология, философия, экономика, культурология, психология и так далее. К сожалению, в нашей обычной школе не представлены никакие социальные науки, кроме истории, и никакие гуманитарные, кроме литературы. Поэтому нам, конечно, есть где разгуляться.

В конце концов, им все равно предстоит сдавать ЕГЭ. Успеют ли они подготовиться к единому экзамену, если у них будет такая насыщенная программа?

Я бы ответил так: это их проблемы. И ничего глупее, чем посвятить свои последние два школьных года подготовке к ЕГЭ, нет. С другой стороны, я, как отец бывшего школьника, понимаю, что это важно и нужно. Думаю, что они успеют.

Хороший вопрос, меня это тоже беспокоит. Пока мы не знаем. Есть школы, в которых нагрузка больше.

- Но у вас же уже есть один выпуск. Можно делать выводы?

Эти пока справляются.

- И не было такого, чтобы среди учебного года кто-то из учеников сказал: все, простите, это не для меня?

Было, но он сказал это не про весь лицей - он сказал: я хочу перейти из углубленной группы в группу с обычным уровнем. Такое было. И я считаю, что это прекрасно. Но ни один человек не бросил лицей, что, кстати, является феноменальным результатом. Все-таки мы работаем первый год, мы не знали друг друга, но все, как горошины в стручке, остались вместе.

- Помимо преподавателей ВШЭ, где вы берете учителей?

Это серьезная проблема. В прошлом году ее было легче решать, потому что мы знали каких-то людей, их и позвали. В этом году лицей становится существенно больше, и мы пока не знаем, честно говоря, имен всех учителей. Но мы собираем заявки и думаем, что сможем собрать очень сильную команду. Учителей мы специально не готовим, мы просто распространяем информацию о том, что ищем их, через знакомых, по социальным сетям.

Много жалоб звучит на недостаток квалификации учителей в среднем, даже в Москве. При попытке набрать педагогов в лицей вы с этим сталкиваетесь?

Когда при мне кто-то ругает учителей, я им предлагаю пойти и немножко поработать учителем, - они увидят, какая это сложная работа

Я тоже это слышу, но всегда, когда при мне кто-то ругает учителей, я им предлагаю пойти и немножко поработать учителем, - они увидят, какая это сложная работа. Я думаю, что в целом в Москве довольно квалифицированные учителя. Но нас волнует не просто вопрос квалификации - нам бы хотелось иметь людей с определенными установками, культурными потребностями, а вот тут уже сложнее.

- Что важнее: чтоб человек был кандидатом наук или чтобы у него была достаточная педагогическая практика?

Чтоб он с интересом и умом относился к тому, как дети учатся. В этом смысле если ты ничего не понимаешь в науке, то ты не поймешь, как учатся дети, не поймешь их трудностей. Не надо быть выдающимся экспертом в конкретной науке, а надо быть экспертом именно в учении, как мы говорим.

- Участвуют ли студенты Вышки в жизни лицея?

Очень активно. Они ведут факультативы, делают проекты вместе с ребятами. Без студентов мы бы не справились.

- По плану на будущий год у вас 700 учеников на 28 классов. Как управлять этой огромной махиной?

Это очень хороший вопрос, мы над этим как раз думаем. Это даже больше, чем факультет: трудно представить себе факультет, где 28 групп учатся на одном курсе. Но мы, видимо, все-таки будем делить их по направлениям, будут заместители директора по группам.

- Где будут расположены корпуса лицея?

Сейчас мы планируем расположить два корпуса лицея в старых школьных зданиях в непосредственной близости от Вышки на Мясницкой. В одном из них уже начался ремонт, в другом начнется скоро.

- Сколько школьников в этом году подали заявки на поступление?

Почти тысяча человек.

- То есть на 700 мест конкурс, выходит, не такой и большой?

Но мы же не обязаны набрать 700 человек. К тому же мы будем создавать лицейские классы в других школах. Поэтому мы думаем, что конкурс будет достаточно приличным, чтоб мы могли отобрать лучших.

- Что значит в других школах?

Мы поняли, что ездить в центр Москвы не всем удобно, а тут как раз на нас вышли несколько хороших школ с предложением создать у них профильные лицейские классы. И мы сейчас с ними это обсуждаем. У учеников этих классов будет тот же учебный план, та же программа и те же профильные предметы, они будут участвовать во всех мероприятиях лицея, - то есть они будут полноценными лицеистами, но в своих школах.

Получается такая привилегированная группа внутри обычной школы. Каково им будет учиться вместе с ребятами из общеобразовательных классов?

Почему, во многих школах и так есть всякие углубленные классы, нередко они связаны с разными вузами, так что ничего тут революционного нет. Мы просто думаем, что сможем помочь тем мотивированным ребятам, которые в эти классы пойдут, именно в профильных дисциплинах.

Вы говорили, что лицей расширяет элитный сектор среднего образования. Что это за «элитный сектор» и насколько он широк?

Это сектор среднего образования, в котором детей отбирают. Он довольно большой в Москве - мы оцениваем его примерно в 10-20% всего сектора старшей школы. И мы считаем, что в нем недостаточно конкуренции и поэтому тоже появились на этом участке.

- Вы еще говорили, что у лицея есть внутренняя культура. В чем она заключается: форма, ритуалы, праздники?

Для меня лицейская культура связана в первую очередь с особым типом отношений между учениками и учителями: это уважение, относительное спокойствие - у нас учителя не кричат на детей

Мы с вами говорим о совсем юной организации. Для меня лицейская культура связана в первую очередь с особым типом отношений между учениками и учителями: это уважение, относительное спокойствие - у нас учителя не кричат на детей.

- А в чем проблема культуры общения в обычной школе?

И плюсом, и минусом наших школ является то, что там ребенок учится с первого класса. Если учитель видел тебя в 5 классе, как ты подростком носился по коридорам, а тем более в первом, вряд ли к тебе будут относиться с уважением в десятом. К тебе могут относиться с любовью, покровительственно, но уважительное отношение неестественно в такой ситуации. Поэтому проблема многих школ, с моей точки зрения, состоит в том, что там недостаточно уважения к человеку - к тому, как он учится, к его интересам, к его трудностям.

- А наоборот, уважение к учителям есть, или это тоже проблема?

Я думаю, что в большинстве наших школ как-то с этим справляются. Мы привыкли читать кошмарные страшилки. Когда я в школе работал, на меня один девятиклассник с кулаками бросился. Ну, бывает. Но в целом я не думаю, что есть какая-то глобальная катастрофа в этой области. Наши исследования показывают, что снижается агрессивность в общем образовании, снижается детская преступность. У нас, конечно, перед глазами стоит жуткий этот случай, когда ребенок пришел с пистолетом в школу, но мы как исследователи работаем не с одним случаем, а со статистикой, если угодно, и мы видим позитивные перемены.

К вам приходят дети после 9 класса. Вам приходится бороться с какими-то проблемами, которые уже заложило в них среднее образование?

Я бы не стал обвинять среднее образование в том, что оно заложило проблемы. Во-первых, мы к этому относимся спокойно. Когда человек растет, у него проблемы возникают естественно. Когда ты читаешь книжки про средневековых подростков, подростков 19 века, ты видишь те же самые паттерны поведения и те же проблемы, в том числе физиологические. Если говорить о трудностях учебного характера, их, пожалуй, две ключевых. Первая - это неумение выбирать и отсутствие опыта выбора. И второе - это, конечно, неспособность организовать свою работу на длинном отрезке времени. Вот задачу решить - да, ряд задач - уже сложнее, сделать проект, где нужны разные действия, - почти невозможно. Приходится учить.

- Все время говорится о стандартизации подростков в процессе образования. Откуда же берутся одаренные дети?

Вы знаете, еще Эйнштейн говорил: приходится удивляться, что обучение в школе еще не вполне убило любознательность. И в этом смысле и я, и та педагогическая школа, к которой мы с руководством лицея принадлежим, считаем, что человек натурально, естественным образом любознателен и стремится к культуре. Школа может действительно превратить это все в невероятную скучищу, но у каких-то детей она это убить не сможет. Я думаю, что есть несколько категорий одаренных ребят. У кого-то родители развивают всяческий интерес к познанию. Кому-то посчастливилось встретить учителя, у которого было интересно на уроках. Достаточно всего одного такого учителя, чтобы у человека в принципе вырос «орган интереса». Это как с мышлением: не надо, чтобы ты постоянно решал сложные задачки, но какие-то сложные задачки ты должен решать, и тогда у тебя будет развиваться мышление. Вообще ребята прекрасные к нам приходят. С моей точки зрения, одаренные дети - я не говорю сейчас о гениях, а скорее о том, что психологи называют мотивированностью, - они ниоткуда не берутся. Это просто дети, у которых удалось сохранить интерес к познанию. Он естественен, но он может задохнуться, засохнуть, сгнить, а может случиться так, что он сохранится.

- Кто эти дети, чем они занимаются, увлекаются? Победители олимпиад?

Один мальчик ездит к нам из Пушкино - он учился средненько, но чего-то ему в жизни не хватало, он чувствовал томление в груди, и вот, услышал, что можно поступить в лицей

Есть и победители олимпиад, но не только. Один мальчик ездит к нам из Пушкино - он учился средненько, но чего-то ему в жизни не хватало, он чувствовал томление в груди, и вот, услышал, что можно поступить в лицей. Вообще очень полезно менять школу в старших классах, особенно если у тебя сложились негативные стереотипы по поводу учебы. Среди этих детей победителей олимпиад - в прошлом - не так много. Но это не проблема: они начинают побеждать, поступив к нам. У нас очень много молодых людей занимается творчеством, но таких детей много и в обычных школах.

- Будут ли у выпускников лицея преимущества при поступлении в ВШЭ?

Серьезных преимуществ не будет. Если сейчас вузы начнут делать портфолио, и это будет давать до 10 баллов при поступлении, то, наверно, лицей, поскольку он ближе к вузу, будет чувствовать, на что нужно сделать упор, чтобы портфолио было лучше. В этом смысле у наших ребят будет минимальное преимущество. Но, строго говоря, принципиальная позиция нашего университета в том, что ребенок из любого уголка страны, если он хорошо сдал ЕГЭ, может бесплатно поступить.

Современный немецкий философ Петер Слотердайк рассказал, на что пойдет любой футболист, но не согласится ни одна порноактриса.

Ректор Высшей школы творчества в Карлсруэ рассказал, что, по его мнению, футбольная игра - это проявление атавизма, своего рода антропологический эксперимент.

Вот уже несколько тысяч лет мужчины пытаются найти ответ на вопрос: «Что делать с охотниками, которые никому больше не нужны?»

Все дело в том, что по своему естеству мужчины - прирожденные охотники, напоминает философ. Однако с тех пор, как люди начали заниматься земледелием, и стала развиваться религия, мы всеми силами укрощаем в себе охотника и убеждаем себя, что быть мужчиной - постыдно.

«Если же мы сумели окончательно усыпить в себе охотника, убить его, то неизбежно уверимся, что на свете нет ничего глупее, чем реакция футболистов на забитый гол. В самом деле, смотреть на такое просто неприлично.

Любая порноактриса, наверное, смутилась бы, если бы ее вздумали сравнивать с этими бомбардирами, испытывающими диковинные оргазмы не где-нибудь, а на глазах у публики, заплатившей за это деньги. Но верно и другое!

Как только мы отказываемся убивать в себе охотника и пробуждаем первобытные охотничьи инстинкты, мы тотчас понимаем, что происходит на газоне.

Ведь тут воскресает древнейшее из известных человеку чувств торжества - умение попасть каким-либо снарядом в добычу, которая всеми способами пытается защититься», - заявляет философ.

Женщины по своей природе - собирательницы, которые, тихо ликуя, несут что-нибудь домой в своей корзине, добавляет Слотердайк. Они нужны сегодня как никогда, ведь им проще всего превратиться в потребительниц и вписаться в капиталистическое общество.

Мужчина без копья или меча - это в порядке вещей, а вот женщина без сумочки - это против самой природы.

Ученый уверен, что нынешние звезды футбола не имеют ничего общего с героями. Герой умирает молодым, а звезда изживает себя - вот формула, которая помогает с этим разобраться.

«Сегодня звезда буквально тонет в лучах света, направленного на нее, - отмечает Слотердайк. - Все время находится в центре внимания, оставаясь при этом пассивной. Все смотрят на звезду - а она сама почти ничего не видит.

Выход таков: надо стать моделью, манекеном. Неслучайно с ролью звезды лучше всего справляются те игроки, которые стремятся попасть в мир моделей, как, допустим, Дэвид Бекхэм. Их пример показывает, что они сами уже понимают, что в них нет ничего героического».

«Итак, сегодня лучше выступать не в роли мужчины-героя, а в образе гермафродита. Эта эволюционная тенденция наметилась еще в шестидесятые годы. Модные футболисты лишь следуют ей.

Речь идет о стремлении к гермафродитизации. Это долгое дело, пройдет немало времени, пока мужчины окончательно не разоружатся, превратившись в потребителей косметической продукции», - заключает философ.